В текстовой версии книжки, а именно здесь, и в epubs — первый вариант последнего варианта полного текста  golden  ( 2.4.0 ).

Пока что, правда, только первая страничка :), опять, но на сей раз ясно, что она не будет меняться по смыслу.

◇ ◇ ◇

У меня (опять) радикально поменялась концепция, я отменил  fin  (но может быть и к лучшему). И обязательно что‑то еще слетит / радикально изменится.

Так или иначе, мне хотелось разбить линейную структуру, и в конечном счете я ее разбил не выходя за рамки линейной :). Теперь, как мне кажется, действительно будет проще и быстрее.

Please consider обратить внимание на  π .

◇ ◇ ◇

В целом, если серьезно, мы живем во время, когда любые прогнозы на 20 лет абсурдны. Скорее всего, будет всё то же […]. Или нет. Представить невозможно. Понятно, что вся эта шелуха истории — нации, государства и проч. — будет стремительно умирать. Но агония уже началась, и напоследок, увы, есть хороший шанс огрести по полной. Переход на этом фоне опасен, практически нет инструментов ситуацию выправить / на нее хоть как-то повлиять. Хаос безумных вождей, война всех со всеми, еще разок. Последний вопль племенного рыла человечества, перед тем как история нажмет на слив и смоет его туда, где ему место. Причем не исключено, что вместе с человечеством.

Потому что инструменты перехода — AI — окажутся в руках у тех, кого еще не смыли (к сожалению). Боюсь, что мало не покажется. Это, к сожалению, самый вероятный вариант развития ситуация.

◇ ◇ ◇

Развивая недавно (и нечаянно) затронутую тему:

• […]
  
• преимущества манипуляции и пропаганды над насилием и принуждением очевидны: создается иерархическая лестница, на которой узники — только низшее звено, но такая же ее часть, как звено высшее;
  
• и последние чем-то на первых похожи: все они в чем-то подобны — и те и эти такие же жертвы и заложники системы;
  
• заключенные, особенно если им не с чем сравнивать, начинают внутренне ощущать себя как бы младшими вертухаями и становятся патриотами своего концлагеря — апологетами своих статей, сроков, параш, шизо, вышек для себя и близких;
  
• если будет надо — они за свой барак жизнь положат, за самый распорядок дня, за утренний шмон, и ни на что они его не променяют, потому что он самый родной и прекрасный;
  
• и при чем здесь гражданины начальники, вы вообще о чем, что вы в этом понимаете, какие причины для протеста, кроме надуманных, вымученных, головных, инспирированных злокозненными внешними врагами;
  
• родной лагерь любить надо, сердцем любить, какой ни есть, а не мерить его умом.
  
  

Намного сложнее играть в эту игру, стоя на высших ступенях лестницы, если относиться к ней цинически и даже по-философски отстраненно. Оруэлловский О’Брайен, Большой Брат или часть коллективного Большого Брата, был бы менее эффективен, чем стукнутый фанатик вроде гитлера или шизоидно-педантичный теоретик вроде сталина. Наверное, в большинстве случаев гражданины начальники являются подлинной частью создаваемой ими системы, в том смысле, что верят в нее и, вопреки изменению статуса, сохраняют в душе верность ее простым исходным: шизо, параше и т. д. Искренне ненавидя всех, у кого в душе может быть что-то еще, не понимая их и подозревая самые низкие мотивы.

По-видимому, внутренний механизм этого загадочного вируса объясняется биологическими и эволюционными причинами. Мы часть племени, наше племя лучше, чем не наше, мы правы, потому что это мы. Вожди персонифицируют нашу идентичность и выражают коллективную волю. Эффективность вождя доказывается тактическими успехами. Стратегическое — от лукавого, не имеет смысла смотреть вдаль, потому что мы десять раз умрем через двадцать лет.

Сложность и неопределенность vs простое и понятное.

По крайней мере, больше не надо думать и сомневаться, надо довериться хорошему человеку. Которого благословили небеса, потому что он (a) всплыл наверх, (b) поддерживается жречеством.

◇ ◇ ◇

Не так сложно быть великим вождем, если играть на этой простой программе. Трикстеры и любители переворачивать стол будут, вероятно, иметь преимущество. Какая разница, какой процент был за и против. Люди сами не знают, что им нужно, сегодня у них одно, завтра другое (так, вообще-то, работает культура и структурируется сложность). Проверенные миллионами лет нашей доисторической жизни tribalism и Führerprinzip отвечают их подлинным интересам, вне зависимости от того, что они думают об этом сами.

И определенная логика в этом отношении к жизни безусловно есть. Чем меньше запросов (проще надо быть) и лукавого желания заглядывать вдаль, тем она и ближе и симпатичнее.

Мы получаем как бы племенной рай / каменный век ‒ 2.

Можно на это заметить, что нашу культуру — то, что отличает нас от животного мира, создает именно сложность и перманентное усилие, которое эту сложность структурирует. Но опрощение ближе биологически. Культура тяжка, от тяжести устают.

Этот подход блокирует развитие. Невозможно двигаться дальше, одной ногой стоя в каменном веке.

Однако из этого не следует, что гулаг неизбежно потерпит поражение в открытой или гибридной войне со свободным миром. Свободный мир не занимается войной специально и профессионально. Свободный мир потому и свободен, что он вообще ничем не занимается, он просто живет, время от времени, подобно физике и биологии, создавая что-то новое — в области культуры. В истории немало примеров побед обществ, стоящих на низших стадиях развития, над культурами более развитыми. В конце концов, все достижения условны, если отменить шкалу.

Свободный мир, как оказалось, довольно просто развалить изнутри, воспользовавшись его внутренней и органической неустойчивостью.

◇ ◇ ◇

Жизнь обычно берет свое. Сложность возрастает, иногда структурируясь не так, как было задумано вождями, как было при дедах их и прадедах. Гулаг начинает осыпаться.

Новые средства контроля и управления, однако, могут эту возможность заблокировать. Можно создать программу самовозобновляющегося каменного века, поставив на страже дикости и упырства все эти технологические штучки, придуманные в свободном мире. Сталин и его верное гестапо могут быть автоматизированными и вечными. Führer может быть коллективным или программным. Любая культура и сложность — тоже от лукавого. Их можно отменить. Кстати, два-три поколения, живущих в total surveillance, и репрессии (насилие) будут не обязательны. Не останется ни Уинстонов Смитов, ни повода для их возникновения.

Эта возможность вполне реальна. Есть акторы, которые в ней кровно заинтересованы (по совокупности причин). Стада аналитиков и духовников, не обязательно прикормленных, которые подведут под начальную стадию теоретическую основу и будут настаивать на осуществлении. Потом, правда, потребность в них отпадет, как и во всех, кто способен вспомнить альтернативу, вне зависимости от отношения.

Вероятность такого финала истории весьма высока.

Свободный мир потерял голову, утратил цели, и у diversity, как оказалось, есть конфликтный модус саморазрушения, — особенно фатальный, если умеючи запускать его извне.

◇ ◇ ◇

Довольно неприятный вопрос, который не хотелось бы ставить. На выходе мы получаем естественных зомби, живущих в искусственном каменном веке. Они счастливы, им больше ничего не нужно. Дегуманизация произошла, “культура” больше не сомнение и когитация, а загруженный мудрыми вождями темник — сегодня один, завтра другой. Чтобы снять моральную составляющую, поставим себя на их место. В конце концов, это случайность, что мы способны об этом думать, — при других обстоятельствах мы тоже оказались бы на той стороне. В какой мере мы остаемся людьми, переставая быть носителями культуры, однако сохраняя свои биологические особенности?

Итак, мы теперь говорящие приматы, программа которых определяется другими приматами. Что изменилось по существу? По большому счету, была нивелирована сложность в целом хаотического и неизменно мучительного выбора. Теперь “выбор” (процесс принятия решений) всегда правильный.

Ответы на все вопросы дают уполномоченные товарищи. Не так важно, что сегодня они дают одни ответы, а завтра другие, что многие, и нередко, в противоречии с прочими ответами, грамматикой, логикой и пр. От примата требуется абсолютное подчинение, и это просто неприлично — заострять внимание на таких мелочах. Вожди определяют темники, загружаемые в популяцию, исходя из тактических соображений. Сегодня правильно одно, завтра другое. Правда — то, что нам (или вождям) выгодно в данный момент, что отвечает высшим интересам родины. То, что так умиляло в тоталитаризме Оруэлла (мгновенное изменение убеждений по приказу), имеет простое объяснение: вокруг враги, тут не до логики с грамматикой. В главном темники Партии всегда последовательны: власть Партии, интересы Родины, тотальное подчинение.

Жизнь в каменном веке ‒ 2 становится автоматичной: всё заранее решено, нет вопроса, на который нельзя ответить (включи телескрин); однако в ней также, как правило, больше простоты и определенности. Можно заниматься основной биологической программой: едой, рождаемостью, приусадебым хозяйством.

Известен пример одной КН(Д)Р, которой удалось справиться с материальными затруднениями. Популяция способна жить без книг, информации, даже религии. Ответы на все вопросы дают уполномоченные товарищи.

Система, по совокупности причин, доказала свою эффективность. Вполне возможно, она способна развиваться и оставаться конкурентоспособной. Возможно, что уполномоченные товарищи (по совокупности причин) компетентнее любых аналогов из свободного мира.

Если человек — “a culture-bearing primate”, то как правильно определить культуру? Так ли еще нужен этот плод с древа познания, если можно вернуться в старый добрый племенной рай? В котором, обязательно, будет больше порядка и стабильности.

В конце концов, кто спорит, все эти интеллектуальные свободы и права важны для несущественного процента.

◇ ◇ ◇

Допустим, мы это уже съели (и, кстати, не факт, что нас спросят), и можем посмотреть на систему с другой стороны.

Может ли относительно развитое общество бродить в круге, очерченном ритуалом? Сохранив, допустим, техническое развитие, но проигнорировав всё остальное, поскольку истина известна (что доказывается тем, что выразители этой истины обладают властью)?

Что делать, если большинство предпочитает именно этот модус существования? Может быть не они безумны, а мы? Рано или поздно вечной войне всех со всеми придет конец. (Ставлю на победу Китая.)

Наступит долгожданный мир, жизнь в котором будет проста, сытна, понятна. Если мы считаем возможным называть это концлагерем, то это будет довольно уютный и спокойный концлагерь. По крайней мере для тех, кто найдет в себе силы не задавать лишних вопросов, не желать невозможного — не идти, одним словом, против воли большинства.

Допустим, что КПК сохранит способность мыслить стратегически, и будет мудро ставить правильные цели, мягким принуждением добиваясь их достижения.

Так ли плоха черная дыра ритуализованного племенного прошлого, которое грозит обернуться (вечным) будущим?

◇ ◇ ◇

Всё, к сожалению, идет к тому, что этот эксперимент будет осуществлен на практике.

Я не уверен, что мне лично доведется его пережить. Однако хочу сделать ставку.

Моя гипотеза заключается в том, что энтропия неминуемо растет. То ли мы можем handle эту сложность, тем или иным образом ее структурируя, то ли эта сложность неизбежно handles нас. Тем или иным образом, в конечном счете, коллапсируя с нами в черную дыру.

Никакой лирики, только физика. Этот велосипед не падает, если крутить педали.

Мы ведь уже видели итог в позднем Советском Союзе. Но помимо того, учитывая новые скорости изменений, и неминуемо — изменения и общества, и самого человека, эта система угрожает самой человеческой идентичности, тому, чем человек является.

И ставлю я на то, что никому, и ни при каких обстоятельствах, хорошо от этого не будет. Создатели этих систем могут бегать с разными флагами (BTW, в России система создавалась в 1996-м году, под демократа и либерала ЕБН), но результат будет более или менее подобен. Человек, лишенный чего-то абстрактного и неопределенного, культуры, расчеловечивается и лишается своей единственной реальности.

Но этот примат “человеком” уже стал, и в зоопарке ему будет, как минимум, неуютно и тяжко. Без человеческой составляющей, даже если она абсурдна и опасна, его жизнь лишается смысла: он перестает быть собой, и поставить на место его человеческого существа (назовем это “душой”) нечего. Никакие высшие интересы — любимой родины и правильной религии — не спасут его от пустоты жизни без свободы, то есть хаотического, а нередко мучительного и опасного выбора, сделавшей это существо человеком и позволявшей ему собой оставаться.

◇ ◇ ◇

Диктаторы никогда не были друзьями людей. Но сегодня, и любые, они враги не только людей, но и человечности.

Изменилось, по большому счету, немного: у них теперь слишком много возможностей. Они могут отнять не только жизнь, но и душу. Все самые страшные религиозные и литературные фантазии уже сбылись в КН(Д)Р и сбываются в России.

Основная цель смелого эксперимента, который ставит Китай, и в успехе которого сложно сомневаться, заключается в том, насколько можно судить, чтобы сделать из его граждан полностью программируемую популяцию, как бы это назвать, граждан КНР.

Это очень удобно для правительства. Любые действия всегда являются правильными, все команды исполняются, оппозиции нет и быть не может. Всё, конечно, с высшими целями: в интересах самой великой и прекрасной китайской родины. Безусловно, наличие этой “надстройки” — высших целей — делает программу более выносимой для популяции. Всё, понимаете, не просто так. Само собой, отдельные недостатки, лес рубят щепки летят и т. д.

Высшие цели определяют уполномоченные рандомные товарищи.

Эта же система, в основе которой лежит тотальный контроль и беспрекословное подчинение вышестоящим и карательным органам, уже почти выстроена в России. Поскольку правительство не может похвастаться успехами в экономике, высшие интересы предполагают борьбу с внешними врагами (скорее с безответным Западом, чем с тревожным Китаем), расширение территории за счет самых беспомощных соседей, а также служение правильной религии. Если вы против правительства, значит вы против Бога, получается, и нет для вас ничего святого.

Почему-то за первой стадией — установлением тотального контроля — неминуемо следует вторая.

Нужно держать популяцию в тонусе посредством войны, жестко подавлять любое несогласие, осуществлять репрессии против целых групп (крымские татары, ЛГБТ).

Можно отправить в концлагеря миллион человек, поскольку у них не очень правильная национальная и религиозная идентичность, на перевоспитание. XXI век все-таки, можно не убивать.

(Основная вина несчастных уйгуров, можно предположить, заключается в том, что их обособленная идентичность делает их более устойчивыми к перепрограммированию. Но это тоже, как оказалось, лечится (1, 2, 3, 4).)

Если исходить из физики и матчасти, то для РФ первая остановка позади, а всё, что характерно для второй, мы только начинаем наблюдать. Я раньше говорил, что не верю, что в современном мире подобный ад может существовать долго.

Я был, конечно, не прав. “Современный мир” можно отменить.

◇ ◇ ◇

Но хочется верить, что шанс на благоприятный исход тоже есть. :)

Штука в том, что сочетание различных обстоятельств образует новые и непредставимые из данной ситуации возможности. Плохое более вероятно, потому что к этому — самому главному моменту в своей истории — человечество подходит в разобщении и безумии. У циничных акторов с непосредственными целями (территория, власть, контроль) возможностей намного больше. Популяции контролируются / манипулируются пропагандой / технологиями, а эра тотального surveillance — это только начинается — позволит блокировать любой намек на альтернативу. Легко потерять то немногое, что было хорошего в человеке.

Это хорошее неопределенно; власть, территория, контроль — реальны. Хочется верить, что я заблуждаюсь, но похоже на то, что популяции КН(Д)Р и т. д. перешли на темную сторону безвозвратно. Что они натворят и одобрят зависит от темника, который завтра напишут в главной башне / загрузят им по ТВ, через интернет и любимых аналитиков. Программа тех, кто в главной башне, см. выше, известна: власть, территория, контроль. Она будет работать, пока их не переформатируют / не заменят. И всё это, как видим, не сидит внутри, а лезет наружу.

Придавая этим непристойным галлюцинациям много значения, однако, мы делаем их более реальными. Мы играем по правилам, они создают повестку. “Так кого сегодня кушать будем?” — “О бесчестные люди!.. Пачему же вы так бесчестны?!.”

Играем в игру, итог которой известен.

К сожалению, всё это естественно. И всё будет по самому плохому сценарию, если только выражать эмоции. Это ничего не меняет. Эмоции тоже понятны и естественны, они просчитываются и заранее учтены. Им не будет стыдно, у них есть армия аналитиков / духовников, которые выдадут индульгенции на любое. На любое буквально (с высокими целями конечно).

Что тут можно сделать? Благой исход возможен, пока мы его можем представить. Это с каждым днем сложнее, и он может стать реальностью только благодаря free folk of Middle-earth.

К сожалению, на основание для оптимизма само по себе это не тянет. Но вообще-то вечная борьба за ресурсы и территорию — идеология тех, у кого нет мозгов ни на что иное. Люди в массе склоняются к этому модусу в  ситуации опасности. Иногда эта ситуация возникает в силу естественных причин — перенаселение, миграция и проч., иногда ее моделируют искусственно, иногда на страхах, с нею связанных, умеючи играют. Чем гитлеры и их наследники и славятся. В естественном состоянии, однако, человек к этому модусу не склонен. Поэтому свободный мир, возможно, так легко проигрывает любым анекдотическим монстрам, и так легко доверяется им, после чего монстры анекдотическими быть перестают. По этой же причине это состояние вечной войны противоестественно, и от него все, рано или поздно, начинают испытывать усталость.

И пока в этом мире есть хотя бы один неподключенный хоббит, я хочу верить, еще не всё потеряно.